Вот авторский текст, можно его пересказать своими словами- и будет твое рассуждение Людей, знавших Бирюкова близко, прикоснувшихся к его судьбе, всегда поражало одно и то же: откуда у человека силы? Всё, казалось, у него отнято, конфисковано неумолимой болезнью. А он борется – каждый день, каждый час – и из этой схватки выходит победителем. Один раз, потеряв всякий такт, я спросил его: - Скажи честно – тяжело? – А ты как думаешь? - Думаю, очень. – Угадал. – Ну, и как же ты? Только честно давай, по-дружески. – Как подумаю: то недоделано, это только начато, другое ждёт своей очереди – сразу новые силы откуда-то являются. Не спрашивай, откуда. Знаю одно: времени нам отпущено мало. Предельно мало. Мне, кажись, меньше всех. Вот и нажимаю на все педали… Больше мы никогда не возвращались к этому разговору. Я его не заводил. Николай и подавно – не любил про болезни и хвори. И всех окружавших его людей учил презирать недуги. Я установил совершенно точно: чем больше с ним общаешься, тем меньше замечаешь, в каком он положении. И люди больше всего ему нравились такие, которые ни перед чем и ни перед кем головы не склонят. Это был его взгляд на жизнь.
Людей, знавших Бирюкова близко, прикоснувшихся к его судьбе, всегда поражало одно и то же: откуда у человека силы? Всё, казалось, у него отнято, конфисковано неумолимой болезнью. А он борется – каждый день, каждый час – и из этой схватки выходит победителем.
Один раз, потеряв всякий такт, я спросил его:
- Скажи честно – тяжело?
– А ты как думаешь?
- Думаю, очень.
– Угадал.
– Ну, и как же ты? Только честно давай, по-дружески.
– Как подумаю: то недоделано, это только начато, другое ждёт своей очереди – сразу новые силы откуда-то являются. Не спрашивай, откуда. Знаю одно: времени нам отпущено мало. Предельно мало. Мне, кажись, меньше всех. Вот и нажимаю на все педали…
Больше мы никогда не возвращались к этому разговору. Я его не заводил. Николай и подавно – не любил про болезни и хвори. И всех окружавших его людей учил презирать недуги. Я установил совершенно точно: чем больше с ним общаешься, тем меньше замечаешь, в каком он положении. И люди больше всего ему нравились такие, которые ни перед чем и ни перед кем головы не склонят. Это был его взгляд на жизнь.