Сочинение на тему кентавры миф или реальность

Роман Д. Апдайка "Кентавр" принадлежит одновременно к мифологическому и сообща с тем растущему из земли искусству. 

Как пересказать самое дорогое воспоминание? Как воссоздать для любимой девушки свой мальчишеский мир? Как это сделать, если как и настоящее, зыбко, неустойчиво, очертания их расплываются и еле-еле уловима граница между тем, что было, и тем, что кажется, между порядком и хаосом? 
Именно таков мир в романе "Кентавр". Художник Питер Колдуэлл разговаривает со своей возлюбленной, рассказывает ей о себе, о детстве, о своем отце, думает о настоящем, возвращается в

Не сразу понимаешь, когда происходит действие: в 1947 году или пятнадцать лет спустя, или вообще во времена кентавров. Можно, конечно, попытаться пересказать книгу в хронологической последовательности, прозаически "вытянуть" ее в том порядке, в котором происходили события, отобрав только эпизоды реальные, отбросив мифологию. Но упорядочивать роман Апдайка таким нельзя:. в искусстве от перемены мест слагаемых сумма постоянно меняется. Мир в романе "Кентавр" — это мир, в котором причудливо смешаны вчера и сегодня. Но книга Апдайка не ребус, рассчитанный лишь на изощренную сообразительность и специальные знания. Ее можно понимать как сказку, и тогда не покажется странным, что герой романа все ещё живет и действует после того, как мы прочитали посвященный ему некролог, что в учителя стреляют не из традиционной рогатки, а его ранят настоящей стрелой. Много в книге причудливого вымысла. А боль от ранения — истинная. 

Для чего живет человек? Об этом постоянно спрашивали герои Апдайка, об этом тоскливо спрашивают представители семьи Колдуэллов в трех поколениях. 

Что же противостоит хаосу? Той черной пропасти, в кото рую неизбежно попадает рано или поздно и в которую сегодня ежеминутно может быть повержено все человечество? Что защищает, что ограждает человека от хаоса, что же дает силу жить? 

Может быть религия? Но она не и деда-священника, так тосковавшего на смертном одре. Его печальный опыт закрыл путь к религий для его сына и внука. Множество людей защищает от хаоса другая вера — вера в вероятность преобразования общества. Но у героев Апдай-ка, да и у него самого, ее нет. 

От хаоса могут и разные виды человеческих ощущений: причастности к родине, городу, заводу, школе, а также осознание связи с другими людьми. Но герой Апдайка одинок. Не может ему и любовь. Жена уже плохо слышит своего мужа. Возникшее было чувство к Вере Гаммел ближе к миру фантастическому, чем к реальности. 

Но все-таки мир и человек в романе Апдайка не тонут в хаосе. Опора Джорджа Колдуэлла — доброта. 

Он — странный человек, ведет себя странно. Даже его уродливая, найденная в ящике для утиля шапочка, столь ненавистная сыну, — это ведь, по сути, шутовской колпак, только что без бубенцов. 

По реакции на мир, по интонациям речи герою уже не шестнадцать, а пятьдесят, и все равно он нисколько не повзрослел. 

Он чувствует свою ответственность за всех людей. Доброта Колдуэлла, однако, не вознаграждается. Герой обречен, потому что он бес добр и жалок.