…тот зимний вечер… не был похож на все остальные. Снег падал медленно и очень важно, и хлопья его были такие большие, что казалось, с неба слетают на город легкие белые цветы. И по всем улицам слышался глухой перезвон извозчичьих бубенцов… (К.Г. Паустовский “Сказочник”)
…День был мягкий и мглистый. Красноватое солнце невысоко висело над длинными, похожими на снеговые поля, слоистыми облаками. В саду стояли покрытые инеем розовые деревья. Неясные тени на снегу были пропитаны тем же теплым светом. (А.Н. Толстой “Детство Никиты”)
…Наступал Новый год… Ледяное встает солнце в молочно-розовеющем дыму, с востока ветер, обжигающий как пламенем, снег блестит чешуйками, режущими глаза, нет сил смотреть, только бы укрыться, отвернуть голову в затишье поднятого воротника. Но какой скрип саней! Какая музыка шипенья, визгов, свиста! Она иной бывает в дни метели. Тогда гудят какие-то могучие басы, ухает, и бьет…, вдруг налетит целая рать бешеная, хлопнет, затрясет крышей, ахнет в трубе, смолкнет на мгновенье, чтобы дать место следующей, и к утру так навьет сугроб у сеней, что не отворить двери. (Б.Н. Зайцев “Авдотья-смерть”)
…День был мягкий и мглистый. Красноватое солнце невысоко висело над длинными, похожими на снеговые поля, слоистыми облаками. В саду стояли покрытые инеем розовые деревья.
Неясные тени на снегу были пропитаны тем же теплым светом. (А.Н. Толстой “Детство Никиты”)
…Наступал Новый год…
Ледяное встает солнце в молочно-розовеющем дыму, с востока ветер, обжигающий как пламенем, снег блестит чешуйками, режущими глаза, нет сил смотреть, только бы укрыться, отвернуть голову в затишье поднятого воротника. Но какой скрип саней! Какая музыка шипенья, визгов, свиста!
Она иной бывает в дни метели. Тогда гудят какие-то могучие басы, ухает, и бьет…, вдруг налетит целая рать бешеная, хлопнет, затрясет крышей, ахнет в трубе, смолкнет на мгновенье, чтобы дать место следующей, и к утру так навьет сугроб у сеней, что не отворить двери. (Б.Н. Зайцев “Авдотья-смерть”)