Ах, если бы не гладь телеэкрана,
Волшебный мир с учёбой высшему добру
И Ваш суровый вид – не впала б я в хандру,
В экстазе б имя Ваше не шептала.
О книги Роулинг, меж «фентази» кумир!
Психологичен замысел, ей-богу,
Однако ж сказка. Отчего ж тревога,
Мечта попасть в придуманный Ваш мир?
Пускай меня признают полоумной,
А Вас бичуют «трусом», «сальным гадом»,
Поверьте: если б я могла быть рядом,
Мы укротили б страсть души безумной.
Я вижу в Вас страданий чёрных стужу,
В глазах, похожих на обсидианы:
Издёвки, стыд, незажитые раны,
Бессонный стон: «Я никому не нужен».
Я понимаю все поступки Ваши
И чувствую истоки Ваших мыслей:
Пустая жизнь без ценности и смысла,
С далёких пор надежды луч угасший.
О нет, я не ищу Вам оправданье:
По мне, так Вы , демон ПАВШИЙ.
Но в Вас не вижу я ни капли фальши,
Вы – НЕ ТАКОЙ!.. О бледность, о молчанье!
Уж мне ль не знать, как ноет Ваша рана:
Искать всю жизнь любовь – и крест поставить...
Но я, увы, не в силах Вас избавить
От смертоносного луча в конце романа.
Ах, если бы не гладь телеэкрана,
Волшебный мир с учёбой высшему добру
И Ваш суровый вид – не впала б я в хандру,
В экстазе б имя Ваше не шептала.
О книги Роулинг, меж «фентази» кумир!
Психологичен замысел, ей-богу,
Однако ж сказка. Отчего ж тревога,
Мечта попасть в придуманный Ваш мир?
Пускай меня признают полоумной,
А Вас бичуют «трусом», «сальным гадом»,
Поверьте: если б я могла быть рядом,
Мы укротили б страсть души безумной.
Я вижу в Вас страданий чёрных стужу,
В глазах, похожих на обсидианы:
Издёвки, стыд, незажитые раны,
Бессонный стон: «Я никому не нужен».
Я понимаю все поступки Ваши
И чувствую истоки Ваших мыслей:
Пустая жизнь без ценности и смысла,
С далёких пор надежды луч угасший.
О нет, я не ищу Вам оправданье:
По мне, так Вы , демон ПАВШИЙ.
Но в Вас не вижу я ни капли фальши,
Вы – НЕ ТАКОЙ!.. О бледность, о молчанье!
Уж мне ль не знать, как ноет Ваша рана:
Искать всю жизнь любовь – и крест поставить...
Но я, увы, не в силах Вас избавить
От смертоносного луча в конце романа.