Один раз мы с Мишкой вошли в зал, где у нас бывают уроки пения. Борис Сергеевич сидел за своим роялем и что-то играл потихоньку. Мы с Мишкой сели на подоконник и не стали ему мешать, да он нас и не заметил вовсе, а продолжал себе играть, и из-под пальцев у него очень быстро выскакивали разные звуки. Они разбрызгивались, и получалось что-то очень приветливое и радостное. Мне очень понравилось, и я бы мог долго так сидеть и слушать, но Борис Сергеевич скоро перестал играть. Он закрыл крышку рояля, и увидел нас, и весело сказал:– О! Какие люди! Сидят, как два воробья на веточке! Ну, так что скажете? Я спросил:– Это вы что играли, Борис Сергеевич?Он ответил:– Это Шопен. Я его очень люблю.Я сказал:– Конечно, раз вы учитель пения, вот вы и любите разные песенки.Он сказал:– Это не песенка. Хотя я и песенки люблю, но это не песенка. То, что я играл, называется гораздо большим словом, чем просто «песенка».Я сказал:– Каким же? Словом-то?Он серьезно и ясно ответил:– Му-зы-ка. Шопен – великий композитор. Он сочинил чудесную музыку. А я люблю музыку больше всего на свете.Тут он посмотрел на меня внимательно и сказал:– Ну, а ты что любишь? Больше всего на свете?Я ответил:– Я много чего люблю.И я рассказал ему, что я люблю. И про собаку, и про строганье, и про слоненка, и про красных кавалеристов, и про маленькую лань на розовых копытцах, и про древних воинов, и про прохладные звезды, и про лошадиные лица, все, все…Он выслушал меня внимательно, у него было задумчивое лицо, когда он слушал, а потом он сказал:– Ишь! А я и не знал. Честно говоря, ты ведь еще маленький, ты не обижайся, а смотри-ка – любишь как много! Целый мир.Тут в разговор вмешался Мишка. Он надулся и сказал:– А я еще больше Дениски люблю разных разностей! Подумаешь!!Борис Сергеевич рассмеялся:– Очень интересно! Ну-ка, поведай тайну своей души. Теперь твоя очередь, принимай эстафету! Итак, начинай! Что же ты любишь?
Я спросил:– Это вы что играли, Борис Сергеевич?Он ответил:– Это Шопен. Я его очень люблю.Я сказал:– Конечно, раз вы учитель пения, вот вы и любите разные песенки.Он сказал:– Это не песенка. Хотя я и песенки люблю, но это не песенка. То, что я играл, называется гораздо большим словом, чем просто «песенка».Я сказал:– Каким же? Словом-то?Он серьезно и ясно ответил:– Му-зы-ка. Шопен – великий композитор. Он сочинил чудесную музыку. А я люблю музыку больше всего на свете.Тут он посмотрел на меня внимательно и сказал:– Ну, а ты что любишь? Больше всего на свете?Я ответил:– Я много чего люблю.И я рассказал ему, что я люблю. И про собаку, и про строганье, и про слоненка, и про красных кавалеристов, и про маленькую лань на розовых копытцах, и про древних воинов, и про прохладные звезды, и про лошадиные лица, все, все…Он выслушал меня внимательно, у него было задумчивое лицо, когда он слушал, а потом он сказал:– Ишь! А я и не знал. Честно говоря, ты ведь еще маленький, ты не обижайся, а смотри-ка – любишь как много! Целый мир.Тут в разговор вмешался Мишка. Он надулся и сказал:– А я еще больше Дениски люблю разных разностей! Подумаешь!!Борис Сергеевич рассмеялся:– Очень интересно! Ну-ка, поведай тайну своей души. Теперь твоя очередь, принимай эстафету! Итак, начинай! Что же ты любишь?