На картине «Всё в Василия Максимовича Максимова изображены две женщины, довольно преклонных годов.
Одна из них сидит на крыльце и вяжет на спицах белый чулочек, должно быть, для своих внучат. На её главе — чёрный платок в белый горошек, обрамлённый книзу полоской цвета морской пены. Рубашка на ней, бывшая когда-то чёрной, сейчас выглядит как выцветшая белесая одежда изо льна.
Передник на ней серого цвета, перемежающийся в клетчатый рисунок полосками чёрного и светло-коричневого, близкого к охровому — цвета. Юбка на этой женщине длинная, до самого полу, её цвет тоже чёрный с розоватыми мелкими и частыми цветочками. За спиной у этой женщины самовар, а рядом с ней на деревянной ступеньке — набор Гжель из большой чайной кружки и глубокого блюдца бело-голубых тонов.
Чуть дальше от нас через стол от предыдущей особы сидит на кресле ещё одна дама преклонных годов, на ней напудренный парик, под ней большая мягкая подушка вдоль спины, а другая подушка — под ногами, рядом с ней на полу лежит преданный пёс. Сама дама пребывает в полудрёме, как бы подставив своё лицо на обозрение солнцу, вдали мы видим особняк, явно принадлежащий ей, а прямо под рукой у неё палочка, на которую опираются некоторые старики при ходьбе пешком.
Над женщиной цветёт сирень. Одеяния этой женщины элегантны, в некотором смысле этого слова. Жёлтое цветастое платье и бант на шее. Бабочка в парике цвета концентрированной морской волны. Серые меха, чёрная шаль и тёмно-лазурные восточные тапочки.
За бабушкой же в платке обычный деревянный дом с двумя раскрытыми нараспашку окнами, из которых торчит зелень, да цветастое одеяло, развешенное на перилах крыльца. Разделяет этих двух женщин столик, изобилующий дорогой посудой, стоящей на красивой индийской скатерти кирпичного цвета…
Одна из них сидит на крыльце и вяжет на спицах белый чулочек, должно быть, для своих внучат. На её главе — чёрный платок в белый горошек, обрамлённый книзу полоской цвета морской пены. Рубашка на ней, бывшая когда-то чёрной, сейчас выглядит как выцветшая белесая одежда изо льна.
Передник на ней серого цвета, перемежающийся в клетчатый рисунок полосками чёрного и светло-коричневого, близкого к охровому — цвета. Юбка на этой женщине длинная, до самого полу, её цвет тоже чёрный с розоватыми мелкими и частыми цветочками. За спиной у этой женщины самовар, а рядом с ней на деревянной ступеньке — набор Гжель из большой чайной кружки и глубокого блюдца бело-голубых тонов.
Чуть дальше от нас через стол от предыдущей особы сидит на кресле ещё одна дама преклонных годов, на ней напудренный парик, под ней большая мягкая подушка вдоль спины, а другая подушка — под ногами, рядом с ней на полу лежит преданный пёс. Сама дама пребывает в полудрёме, как бы подставив своё лицо на обозрение солнцу, вдали мы видим особняк, явно принадлежащий ей, а прямо под рукой у неё палочка, на которую опираются некоторые старики при ходьбе пешком.
Над женщиной цветёт сирень. Одеяния этой женщины элегантны, в некотором смысле этого слова. Жёлтое цветастое платье и бант на шее. Бабочка в парике цвета концентрированной морской волны. Серые меха, чёрная шаль и тёмно-лазурные восточные тапочки.
За бабушкой же в платке обычный деревянный дом с двумя раскрытыми нараспашку окнами, из которых торчит зелень, да цветастое одеяло, развешенное на перилах крыльца. Разделяет этих двух женщин столик, изобилующий дорогой посудой, стоящей на красивой индийской скатерти кирпичного цвета…