Любовь Ромео и Джульетты живет в музыке времен и наших дней. Сменяются века, а люди не оставляют попыток выразить в звуках ее трагическую радость. Еще в 18 веке музыканты Германии и Франции посвящали свои произведения двум веронским влюбленным.
В 1830 году в Италии съехались молодые музыканты, посланные для усовершенствования из разных стран. Из Германии прибыл Феликс Мендельсон. Из России приехал Михаил Глинка. Франция прислала Гектора Берлиоза. На вилле Медичи, где жили стипендиаты Франции, велись бесконечные споры. Молодые французы воевали против застоявшихся авторитетов и собирались прорубать в искусстве новые пути. Самым яростным спорщиком был, конечно же, Гектор Берлиоз. В кафе Греко, излюбленном артистической молодежью, которая съезжалась в Рим со всех концов света, будущий вождь новой романтической школы музыки с той же горячностью продолжал свои речи: "Италия! Почтим прекрасную Джульетту, спящую мертвым сном в своей гробнице, - и прочь с кладбища! В Париж, друзья мои!"
Любовь Ромео и Джульетты живет в музыке времен и наших дней. Сменяются века, а люди не оставляют попыток выразить в звуках ее трагическую радость. Еще в 18 веке музыканты Германии и Франции посвящали свои произведения двум веронским влюбленным.
В 1830 году в Италии съехались молодые музыканты, посланные для усовершенствования из разных стран. Из Германии прибыл Феликс Мендельсон. Из России приехал Михаил Глинка. Франция прислала Гектора Берлиоза. На вилле Медичи, где жили стипендиаты Франции, велись бесконечные споры. Молодые французы воевали против застоявшихся авторитетов и собирались прорубать в искусстве новые пути. Самым яростным спорщиком был, конечно же, Гектор Берлиоз. В кафе Греко, излюбленном артистической молодежью, которая съезжалась в Рим со всех концов света, будущий вождь новой романтической школы музыки с той же горячностью продолжал свои речи: "Италия! Почтим прекрасную Джульетту, спящую мертвым сном в своей гробнице, - и прочь с кладбища! В Париж, друзья мои!"