Закончить отрывок (5-10 предложений):
Случилось возвращаться из Муранова вечером.
Сумерки. В вагоне темно. Только у входных дверей горит свечка. Лиц не видно. Сижу в углу и, не
видя никого, ощущаю присутствие людей только по разговору, по перекидывающимся словам, по
докатывающимся до меня выплескам речей и бесед.
Я жмурюсь от внутренней боли. Проносится мысль: если б животным – коту, собаке,
лошади, - оставив их при том скудном начатке душевности и разумности, которым они по природе
обладают, если б животным дать при этом речи , - они, наверное, стали бы разговаривать
между собой о том самом, о чем разговаривают невидимые мне люди в вагоне: о продовольствии, о еде, о
жилище, они выражали бы в словах недовольство малым количеством достающейся им еды в сравнении с
тем, которое досталось на долю крупных животных – как слон, или хищных, как тигр; они в словах
выражали бы ту же зависть к ним, ту же злость на недостачу, на неправильное распределение еды и жилья,
делились бы надеждами на возможность достать – полегче – лучшую пищу, запастись ею на голодное
время и т.д. и т.д.
Я представляю себе, как какая-нибудь худая, со свалявшейся шерстью, дворняжка, вся в репьях и
чертополохе, жаловалась бы на то, что она все трудится, всю жизнь ищет объедков по всем ночует на дворе, а у некоего мопса холеная кожа, он толст, ест мясо и спит на ковре перед камином. И я
слышал скулящий лай этой дворняжки во многих выплесках человеческой речи, доходивших до меня: если
бы дворняжке дать слово вместо лая...
2)Сравнить с оригиналом и определить отличия (5-10 предложений):
Случилось возвращаться из Муранова вечером.
Сумерки. В вагоне темно. Только у входных дверей горит свечка. Лиц не видно. Сижу в углу и, не
видя никого, ощущаю присутствие людей только по разговору, по перекидывающимся словам, по
докатывающимся до меня выплескам речей и бесед.
Я жмурюсь от внутренней боли. Проносится мысль: если б животным – коту, собаке,
лошади, - оставив их при том скудном начатке душевности и разумности, которым они по природе
обладают, если б животным дать при этом речи , - они, наверное, стали бы разговаривать
между собой о том самом, о чем разговаривают невидимые мне люди в вагоне: о продовольствии, о еде, о
жилище, они выражали бы в словах недовольство малым количеством достающейся им еды в сравнении с
тем, которое досталось на долю крупных животных – как слон, или хищных, как тигр; они в словах
выражали бы ту же зависть к ним, ту же злость на недостачу, на неправильное распределение еды и жилья,
делились бы надеждами на возможность достать – полегче – лучшую пищу, запастись ею на голодное
время и т.д. и т.д.
Я представляю себе, как какая-нибудь худая, со свалявшейся шерстью, дворняжка, вся в репьях и
чертополохе, жаловалась бы на то, что она все трудится, всю жизнь ищет объедков по всем ночует на дворе, а у некоего мопса холеная кожа, он толст, ест мясо и спит на ковре перед камином. И я
слышал скулящий лай этой дворняжки во многих выплесках человеческой речи, доходивших до меня: если
бы дворняжке дать слово вместо лая, она говорила бы то самое, что эти люди, а если бы им дать ее лай, то
изменилось бы не содержание, а только выражения того, о чем были их слова. <…>
Вагоне дрожал от быстрого хода поезда. В окне неслись темные снега. В небе сияли крупные
январские звезды.
А речь человеческая на то, что выражала она для ехавших в вагоне, была не нужна: совершенно так
же точно можно было выразить это лаем, мяуканьем, воем собачьим, песьим скулением.
И казалось, что снега за окном, черные ели над снегами, звѐзды в небе – молчат по-человечьи.