Для современного читателя добро и зло в изображении Фонвизина отнюдь не равноценно. То, что считалось злом двести лет назад, сейчас и подавно им считается. Чего нельзя сказать о добре: только за последние десять лет наши представления о счастье поменялись на противоположные.
Фонвизин мастерски обличает крепостников Скотининых. В его изображении мы можем увидеть, насколько тупы, жестоки, подлы были тогдашние хозяева жизни. Имя неуча Митрофанушки, которого в целом мире, кроме обжорства и голубятни, ничего не интересует, стало сегодня нарицательным. Блестящий сатирик, Фонвизин употребляет все свое искусство на то, чтобы вызвать у читателя глубокое чувство презрения к таким, как Простаковы. Крепостное право подверглась резкому осуждению. В то время это было неслыханной дерзостью, и только очень смелый человек тогда мог написать такое. Однако сегодня утверждение о том, что рабство - зло, принимается без доказательств.
Вот слова Стародума: “Так, мой друг! И я согласен назвать счастливым знатного и богатого.”. А вот что было сказано по этому поводу еще две тысячи лет назад: “Легче верблюду пройти через игольное ушко, чем богатому войти в Царствие Небесное.” И если Скотинин или госпожа Простакова - образы очень реалистичные, то о Правдине, Милоне и Софье этого сказать никак нельзя. По-моему, надо было заставить их говорить стихами - до того возвышенны и поэтичны все их речи. Идея о том, что можно благоустроить жизнь, если государственные должности распределять не по знатности и богатству, а по заслугам - не была реализована ни в одной из многочисленных разновидностей государства. Государство - огромная машина, которая может переехать любого человека. Человек, занявший должность, должен либо согласиться с существующими порядками, либо быть задавленным ими. Менять надо все государство разом или хотя бы существенную его часть, а это называется революция, и никак иначе. Конечно же, верноподданнические чувства честного дворянина запрещали Фонвизину даже думать об этом.
Для современного читателя добро и зло в изображении Фонвизина отнюдь не равноценно. То, что считалось злом двести лет назад, сейчас и подавно им считается. Чего нельзя сказать о добре: только за последние десять лет наши представления о счастье поменялись на противоположные.
Фонвизин мастерски обличает крепостников Скотининых. В его изображении мы можем увидеть, насколько тупы, жестоки, подлы были тогдашние хозяева жизни. Имя неуча Митрофанушки, которого в целом мире, кроме обжорства и голубятни, ничего не интересует, стало сегодня нарицательным. Блестящий сатирик, Фонвизин употребляет все свое искусство на то, чтобы вызвать у читателя глубокое чувство презрения к таким, как Простаковы. Крепостное право подверглась резкому осуждению. В то время это было неслыханной дерзостью, и только очень смелый человек тогда мог написать такое. Однако сегодня утверждение о том, что рабство - зло, принимается без доказательств.
Вот слова Стародума: “Так, мой друг! И я согласен назвать счастливым знатного и богатого.”. А вот что было сказано по этому поводу еще две тысячи лет назад: “Легче верблюду пройти через игольное ушко, чем богатому войти в Царствие Небесное.” И если Скотинин или госпожа Простакова - образы очень реалистичные, то о Правдине, Милоне и Софье этого сказать никак нельзя. По-моему, надо было заставить их говорить стихами - до того возвышенны и поэтичны все их речи. Идея о том, что можно благоустроить жизнь, если государственные должности распределять не по знатности и богатству, а по заслугам - не была реализована ни в одной из многочисленных разновидностей государства. Государство - огромная машина, которая может переехать любого человека. Человек, занявший должность, должен либо согласиться с существующими порядками, либо быть задавленным ими. Менять надо все государство разом или хотя бы существенную его часть, а это называется революция, и никак иначе. Конечно же, верноподданнические чувства честного дворянина запрещали Фонвизину даже думать об этом.