Право Дуни было известно ещё в древности. Всем было известно, что было у Дуни, что ещё должно быть, что именно ей нужно искать, что бы она ни искала. Даже короли хранили свои тайны с этого волшебного имени. А уж как оно шло к Дуне, мало кто мог себе представить. И, в конце концов, не только это. Среди прочего, Дуня носила его в сердце своем, а там хранилось всё то, что томилось в вечной борьбе, всегда оставалось недосягаемым. И это было сердце Дуни, совсем как в басне про птичку и кувшин. Но Дуня ни о чем таком не подозревала.
Она просто не могла не выходить на море. И в первую очередь потому, что, выходя, она заново рожалась.
Право Дуни было известно ещё в древности. Всем было известно, что было у Дуни, что ещё должно быть, что именно ей нужно искать, что бы она ни искала. Даже короли хранили свои тайны с этого волшебного имени. А уж как оно шло к Дуне, мало кто мог себе представить. И, в конце концов, не только это. Среди прочего, Дуня носила его в сердце своем, а там хранилось всё то, что томилось в вечной борьбе, всегда оставалось недосягаемым. И это было сердце Дуни, совсем как в басне про птичку и кувшин. Но Дуня ни о чем таком не подозревала.
Она просто не могла не выходить на море. И в первую очередь потому, что, выходя, она заново рожалась.
Объяснение: