Сходство дон кихота с рыцарем среднего века

Дон Кихот Ламанческий жил в захолустном селе Ламанческом (его звали Кехана) . Он был бедным мелким дворянином, читавшим днем и ночью романы о рыцарях. На их почве его рассудок повредился, и он начистил принадлежавшие его предкам доспехи, дал своей старой лошаде имя Росинант, а себя переименовал в Дон Кихота Ламанчского и избрал себе дамой сердца Альдонсу Лоренсо (он назвал ее Дульсинеей Тобосской) .

После этого он пустился в путешествия, попадая в дурацкие приключения и получая тумаки. По дороге он обзавелся оруженосцем Санчо Пансо, хлебопашцем, мечтавшим стать губернатором острова.

Дон Кихот сражался с трактирщиками, мельницами, баранами, отстаивал честь рыцаря и совершал подвиги во имя Дульсинеи.

Над ним постоянно издевались, били и разыгрывали, но благородный рыцарь был всегда оставался верен своим принципам.

Лишь под конец жизни его рассудок прояснился и он проклял все рыцарские романы.

Имя Дон Кихот стало нарицательным, даже появилось понятие "донкихотство", означающее архетип человеческой природы (человек благородный, смелый, великодушный, но далекий от действительности) .

Роман "Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский" испанского писателя Мигеля де Сервантеса Сааведры (1547—1616) - одна из наиболее популярных книг мировой литературы (занимает второе место после Библии по объему общемирового тиража) .

Цитаты Дон Кихота и о Дон Кихоте

Свобода, Санчо, есть одна из самых драгоценных щедрот, которые небо изливает на людей: с нею не могут сравниться никакие сокровища — ни те, что таятся в недрах земли, ни те, что сокрыты на дне морском. Ради свободы, так же точно, как и ради чести, можно и должно рисковать жизнью, и, напротив того, неволя есть величайшее из всех несчастий, какие только могут случится с человеком.

В доме повешенного не говорят о верёвке.

… он пришёл к заключению, что ему остаётся лишь найти даму, в которую он мог бы влюбиться, ибо странствующий рыцарь без любви — это всё равно, что дерево без плодов и листьев или же тело без души.

Затем он осмотрел свою клячу и, хотя она хромала на все четыре ноги и недостатков у неё было больше, чем у лошади Гонеллы, нашёл, что ни Буцефал Александра Македонского, ни Бабьека Сида не могли бы с нею тягаться.

− Доблестный рыцарь! Я не двинусь с места до тех пор, пока ваша любезность не соизволит исполнить мою исполнение же того, о чем я покроет вас неувядаемою славой, а также послужит на пользу всему человеческому роду.

− Какой позор, − не правда ли, сеньор архиепископ Турпин? − что так называемые Двенадцать Пэров ни с того ни с сего уступили пальму первенства на турнире придворным рыцарям, тогда как мы, странствующие рыцари, три дня подряд пожинали плоды победы!

− Сюда, сюда, отважные рыцари! − кричал он. − Пора вам выказать силу доблестных ваших дланей, не то придворные рыцари возьмут верх на турнире.

Ни одна женщина не поверит, что стихи посвящены ей, если имя её не обозначено в них ясно и отчетливо.