Неохота всё время пешком ходить. Прицепился сзади к грузовику и еду. Вот и школа за поворотом. Только вдруг грузовик быстрей пошёл. Будто нарочно, чтоб я не слез. Школу уже проехали. У меня уже руки держаться устали. И ноги совсем затекли. А вдруг он так целый час будет мчаться?
Пришлось в кузов забраться. А в кузове мел был какой-то насыпан. Я в этот мел и упал. Такая пыль поднялась, что я чуть не задохся. Сижу на корточках. За борт машины держусь руками. Трясёт вовсю! Боюсь, шофёр меня заметит — ведь сзади в кабине окошечко есть. Но потом понял: он не увидит меня — в такой пыли трудно меня увидеть.
Уже за город выехали, где дома новые строят. Здесь машина остановилась. Я сейчас же выпрыгнул — и бежать.
Хотелось всё же в школу успеть, несмотря на такой неожиданный поворот дела.
На улице все на меня смотрели. Даже пальцем показывали. Потому что я весь белый был. Один мальчишка сказал:
— Вот здорово! Это я понимаю!
А одна девочка маленькая спросила:
— Ты настоящий мальчик?
Потом собака чуть не укусила меня…
Не помню уж, сколько я шёл пешком. Только к школе когда подходил, все из школы уже выходили.
Пришлось в кузов забраться. А в кузове мел был какой-то насыпан. Я в этот мел и упал. Такая пыль поднялась, что я чуть не задохся. Сижу на корточках. За борт машины держусь руками. Трясёт вовсю! Боюсь, шофёр меня заметит — ведь сзади в кабине окошечко есть. Но потом понял: он не увидит меня — в такой пыли трудно меня увидеть.
Уже за город выехали, где дома новые строят. Здесь машина остановилась. Я сейчас же выпрыгнул — и бежать.
Хотелось всё же в школу успеть, несмотря на такой неожиданный поворот дела.
На улице все на меня смотрели. Даже пальцем показывали. Потому что я весь белый был. Один мальчишка сказал:
— Вот здорово! Это я понимаю!
А одна девочка маленькая спросила:
— Ты настоящий мальчик?
Потом собака чуть не укусила меня…
Не помню уж, сколько я шёл пешком. Только к школе когда подходил, все из школы уже выходили.