Творчество Владимира Галактионовича Короленко (см. его краткую биографию) очень типично для того, что в 1880-е и 1890-е годы считалось «художественным». Оно полно эмоциональной поэтичности и «тургеневских» картин природы. Лирический элемент сегодня представляется несколько устарелым и неинтересным, и мы в большинстве, вероятно, предпочтём его последнюю книгу, в которой он почти полностью освободился от «поэтичности». Но именно эта поэтичность пришлась по вкусу русской читающей публике его эпохи, которая оживила культ Тургенева. Хотя всем было известно, что Короленко радикал и революционер, все партии приняли его с равным восторгом. Независимый от партийной принадлежности прием, оказываемый писателям в 80-е гг., был знаком времени. Гаршин и Короленко были признаны классиками (меньшими, но классиками!) раньше, чем получил хотя бы отдаленное признание Лесков (который гораздо крупнее их, но родился в менее удачное время).
Творчество Владимира Галактионовича Короленко (см. его краткую биографию) очень типично для того, что в 1880-е и 1890-е годы считалось «художественным». Оно полно эмоциональной поэтичности и «тургеневских» картин природы. Лирический элемент сегодня представляется несколько устарелым и неинтересным, и мы в большинстве, вероятно, предпочтём его последнюю книгу, в которой он почти полностью освободился от «поэтичности». Но именно эта поэтичность пришлась по вкусу русской читающей публике его эпохи, которая оживила культ Тургенева. Хотя всем было известно, что Короленко радикал и революционер, все партии приняли его с равным восторгом. Независимый от партийной принадлежности прием, оказываемый писателям в 80-е гг., был знаком времени. Гаршин и Короленко были признаны классиками (меньшими, но классиками!) раньше, чем получил хотя бы отдаленное признание Лесков (который гораздо крупнее их, но родился в менее удачное время).