В знаменитой эпиграмме на «кремлевского горца», написанной Осипом Мандельштамом в 1933 году, исследователей до сих пор удивляет заключительный выпад против Сталина-«осетина» — «странный», «лишний», «неполиткорректный», а то и вообще «расистский». По «Горького» Илья Виницкий провел расследование, показавшее, что за этим образом скрывается глубокий, не имеющий ничего общего с расизмом подтекст, восходящий к грузинской литературе начала 1930-х годов, с которой поэт вполне мог быть знаком. Благодаря этому подтексту оскорбление, брошенное в лицо диктатору, становилось особенно тяжелым и обидным
При осуществлении эмпирического анализа языковой структуры «Оды» Сталину в статье используются как традиционные лингвистические подходы, так и психолингвистические средства. В результате делается вывод, что Мандельштам создает произведение, текст которого двупланов. Ода написана эзоповым языком. На первом плане восхваление вождя, но пародийное, гротескное, зловещее. Второй план, одический, прославляет то, что действительно дорого Мандельштаму, силу народа и непрерывное движение истории.
В знаменитой эпиграмме на «кремлевского горца», написанной Осипом Мандельштамом в 1933 году, исследователей до сих пор удивляет заключительный выпад против Сталина-«осетина» — «странный», «лишний», «неполиткорректный», а то и вообще «расистский». По «Горького» Илья Виницкий провел расследование, показавшее, что за этим образом скрывается глубокий, не имеющий ничего общего с расизмом подтекст, восходящий к грузинской литературе начала 1930-х годов, с которой поэт вполне мог быть знаком. Благодаря этому подтексту оскорбление, брошенное в лицо диктатору, становилось особенно тяжелым и обидным
При осуществлении эмпирического анализа языковой структуры «Оды» Сталину в статье используются как традиционные лингвистические подходы, так и психолингвистические средства. В результате делается вывод, что Мандельштам создает произведение, текст которого двупланов. Ода написана эзоповым языком. На первом плане восхваление вождя, но пародийное, гротескное, зловещее. Второй план, одический, прославляет то, что действительно дорого Мандельштаму, силу народа и непрерывное движение истории.