Рассказчик сидел у костра со старым цыганом Макаром Чудрой. Цыган полулежал, потягивая трубку. Мужчины беседовали. Чудра считал, что люди смешные, так как ничего не видят кроме своего поля, на котором работают всю жизнь. Цыган бывал в разных краях, даже сидел в тюрьме в Галичине. Он советует рассказчику: «ты бегай от дум про жизнь, чтоб не разлюбить ее».
Был на свете Лойко Зобар, молодой цыган. Венгрия, Чехия и Словения знали его. Ловкий был конокрад, многие хотели убить его. Любил он только коней, деньги не ценил, мог отдать каждому, кто нуждался.
В Буковине стоял цыганский табор. У Данилы-солдата была дочь Радда — красавица, словами не сказать. Много сердец разбила Радда. Один магнат любые деньги кидал к её ногам, просил выйти за него замуж, но Радда ответила, что орлице не место в вороньём гнезде.
Рассказчик сидел у костра со старым цыганом Макаром Чудрой. Цыган полулежал, потягивая трубку. Мужчины беседовали. Чудра считал, что люди смешные, так как ничего не видят кроме своего поля, на котором работают всю жизнь. Цыган бывал в разных краях, даже сидел в тюрьме в Галичине. Он советует рассказчику: «ты бегай от дум про жизнь, чтоб не разлюбить ее».
Был на свете Лойко Зобар, молодой цыган. Венгрия, Чехия и Словения знали его. Ловкий был конокрад, многие хотели убить его. Любил он только коней, деньги не ценил, мог отдать каждому, кто нуждался.
В Буковине стоял цыганский табор. У Данилы-солдата была дочь Радда — красавица, словами не сказать. Много сердец разбила Радда. Один магнат любые деньги кидал к её ногам, просил выйти за него замуж, но Радда ответила, что орлице не место в вороньём гнезде.