Как вы думаете, что можно сказать о характере тома сойра, который любит играть в благородных разбойников и пиратов

 Его воспитывает сестра покойной матери, благочестивая тетушка Полли. Мальчишке совершенно неинтересна та жизнь, которая течет вокруг, но он вынужден соблюдать общепринятые правила: ходить в школу, посещать церковную службу по воскресеньям, аккуратно одеваться, хорошо вести себя за столом, рано ложиться спать — хотя то и дело нарушает их, вызывая негодование тетушки. Предприимчивости и изворотливости Тому не занимать. Ну кто еще, получив в наказание задание побелить длиннющий забор, смог бы повернуть дело так, что забор покрасят другие мальчишки, да к тому же оплатив право принять участие в столь увлекательном мероприятии «сокровищами» : кто дохлой крысой, а кто обломком зубной гуделки. Да и получить Библию в награду за превосходное звание ее содержания, на деле не зная ни строчки, тоже далеко не каждый сумеет. А вот Том смог! Разыграть кого-либо, одурачить, придумать что-нибудь необычное — это стихия Тома. Много читая, он стремится и собственную жизнь сделать такой же яркой, как та, в которой действуют герои романов. Он пускается в «любовные приключения» , устраивает игры в индейцев, пиратов, разбойников. В какие только ситуации ни попадает Том благодаря своей бьющей ключом энергии: то ночью на кладбище становится свидетелем убийства, то присутствует на собственных похоронах. Иногда Том и в жизни на почти героически поступки. Например, когда принимает на себя вину Бекки Тэчер — девочки, за которой неловко пытается ухаживать, — и выдерживает порку учителя. Он обаятельный парень, этот Том Сойер, но он дитя своего времени, своего города, привыкший вести двойную жизнь. Когда надо, он вполне принять образ мальчика из приличной семьи, понимая, что так поступают все. 
История Тома Сойера – это солнечные воспоминания о счастливом детстве, которым и соответствует образ главного героя повествования. «А ведь Том Сойер просто псалом, переложенный прозой, чтобы придать ему более мирскую внешность» , – писал Марк Твен в конце 1880-х гг. К этому времени он уже вполне сознавал, что идиллия в Америке существовала только для мальчишек в возрасте Тома Сойера и исчезала вместе с их детством.