По Дону гуляет казак молодой,
А дева там плачет над быстрой рекой.
«О чем, дева, плачешь, о чем слезы льешь?» —
«А как мне не плакать, слез горьких не лить:
Когда молоденькой я в люльке спала,
На возрасте стала, к цыганке пошла.
Цыганка гадала, за ручку брала,
Брала за другую, смотрела в глаза.
— „Не быть тебе дома замужней женой,
Потонешь, девица, в день свадьбы своей“». —
«Не верь, дорогая, не верь никому,
Поверь, дорогая, лишь мне одному.
Поедем венчаться, я выстрою мост,
Я выстрою мост на тысячу верст».
Вот слышу, послышу: мосточки гудут,
Наверно, наверно, невесту везут.
Вот конь спотыкнулся и сшибся с моста,
Невеста упала в круты берега.
Сперва закричала: «Прощай, мать, отец».
Второй раз вскричала: «Прощай, белый свет!»
И в третий вскричала: «Прощай, милый мой,
Наверно, наверно, не жить нам с тобой!»
По Дону гуляет казак молодой,
А дева там плачет над быстрой рекой.
«О чем, дева, плачешь, о чем слезы льешь?» —
«А как мне не плакать, слез горьких не лить:
Когда молоденькой я в люльке спала,
На возрасте стала, к цыганке пошла.
Цыганка гадала, за ручку брала,
Брала за другую, смотрела в глаза.
— „Не быть тебе дома замужней женой,
Потонешь, девица, в день свадьбы своей“». —
«Не верь, дорогая, не верь никому,
Поверь, дорогая, лишь мне одному.
Поедем венчаться, я выстрою мост,
Я выстрою мост на тысячу верст».
Вот слышу, послышу: мосточки гудут,
Наверно, наверно, невесту везут.
Вот конь спотыкнулся и сшибся с моста,
Невеста упала в круты берега.
Сперва закричала: «Прощай, мать, отец».
Второй раз вскричала: «Прощай, белый свет!»
И в третий вскричала: «Прощай, милый мой,
Наверно, наверно, не жить нам с тобой!»