В. Дунин-Марцинкевич был одним из первых, кто героями своих произведений сделал крепостных крестьян Беларуси. Многие свои произведения он опять же один из первых написал на белорусском языке, не имевшем в то время официального статуса. В Российской империи в то время еще господствовало средневековое крепостное право, социальное давление сверху отягощалось давлением национальным (особенно после подавления восстания 1830-1831 гг.), когда на смену царившей несколько сот лет полонизации пришла насильственная русификация. В. Дунин-Марцинкевич имел мужество открыто говорить о том, что белорусский крестьянин ничуть не хуже пана или царского чиновника («нямаш зямельки, як Беларусь радзона!»).
Вроде бы потому что очень часто затрагивал крепостных крестьян и защищал их... Сравнивал не сравнимые статусы и писал на в тот момент на не подтвержденном Россией белорусском языке)
В. Дунин-Марцинкевич был одним из первых, кто героями своих произведений сделал крепостных крестьян Беларуси. Многие свои произведения он опять же один из первых написал на белорусском языке, не имевшем в то время официального статуса. В Российской империи в то время еще господствовало средневековое крепостное право, социальное давление сверху отягощалось давлением национальным (особенно после подавления восстания 1830-1831 гг.), когда на смену царившей несколько сот лет полонизации пришла насильственная русификация. В. Дунин-Марцинкевич имел мужество открыто говорить о том, что белорусский крестьянин ничуть не хуже пана или царского чиновника («нямаш зямельки, як Беларусь радзона!»).
Вроде бы потому что очень часто затрагивал крепостных крестьян и защищал их... Сравнивал не сравнимые статусы и писал на в тот момент на не подтвержденном Россией белорусском языке)