Михаил Тверской принял все мучения, но не признал своей вины. На Бориса и Глеба он похож потому, что был русским святым, как они, а на Михаила Черниговского тем, что закончил свою жизнь в ставке хана Золотой Орды, хотя он вряд ли смог бы спастись, даже если бы поклонился монгольским божествам (идолам, как их звали православные).