Да потому, что чернь вновь требовала от искусства пользы: пусть искусство ее исправляет, дает ей уроки, так или иначе, но пусть служит толпе. Вот этого и не может себе позволить. Ибо искусство не должно кого-то чему-то научить, оно вне практической пользы