Воспоминания о детстве Левинсона, его внешность находятся в противоречии с его образом «человека особой породы». «В детстве он помогал отцу торговать подержанной мебелью, а отец его всю жизнь хотел разбогатеть, но боялся мышей и скверно играл на скрипке» — таких вещей Левинсон никому не рассказывал. Левинсон вспоминает «старинную семейную фотографию, где тщедушный еврейский мальчик — в черной курточке, с большими наивными глазами — глядел с удивительным, недетским упорством в то место, откуда, как ему сказали тогда, должна вылететь птичка». Со временем Левинсон разочаровался «в лживых баснях о красивых птичках» и пришел к «самой простой и самой нелегкой мудрости: «Видеть все так, как оно есть, — для того, чтобы изменять то, что есть, приближать то, что рождается и должно быть».