Дочь Анны родилась от любимого человека, и все же Анна не питала к ней тех чувств, которые испытывала к сыну. Сын был для нее всем в прежней жизни, в отношении к нему примешивалось чувство вины, раскаяния. «Все в этой девочке было мило, но все это почему-то не забирало за сердце». «Кроме того, все было еще ожидания, а Сережа был уже почти человек, и любимый человек; в нем уже боролись мысли, чувства; он понимал, он любил, он судил ее», - думала она. «И она навсегда не только физически, но духовно была разъединена с ним, и поправить этого нельзя было» (часть пятая, глава XXXI). Это мучение было так сильно, что Анна не хотела больше иметь детей. Это противоречило жизненным взглядам Толстого, считавшего материнство главным предназначением женщины