Средние века считается провиденциализм — вера в божественный промысел. Провиденциализм на Руси нашёл своё выражение в особенностях христианской морали. Языческая эпоха послужила трамплином, с которого начало свой полёт нравственное сознание древнерусских людей. Их мировоззрение, их нормы и принципы жизни не были бессистемными. Христианская мораль смогла соединить в себе основы языческого миропонимания, изначально воспринятые русскими людьми, с их стремлением к бесконечному познанию неизведанного, к открытию для себя законов, по которым протекает жизнь всех людей. Оттого, быть может, и христианство на нашей земле носило особый, неповторимый отпечаток.Христианство на Руси, заимствованное от греков и, в то же время, не отмежёванное полностью от Запада, оказалось, в конечном счёте, не византийским и не римским, а русским. Это обрусение христианского вероучения и Церкви началось очень рано и шло в двух направлениях. Борьба за свою национальную церковную организацию велась в верхах русского общества; в ней принимали участие князья, окружающая их знать, высшее духовенство и отдельные церковные учреждения. Борьба за свою народную веру шла в широких массах людей, принимая здесь и форму активного выступления за языческую веру под руководством волхвов, и форму сохранения в своём быту старых верований и обычаев. Обе струи, в конечном счёте, приводили к одному результату. Христианство было своеобразно усвоено русскими, как и всё, что, так или иначе, попадало извне к русскому народу (3). Его творить свою собственную культуру и претворять взятое у других народов обнаруживается на примере судьбы христианской религии не менее ярко, чем в вопросе ославянивания варягов и многих других народов. Такова судьба и общих идей провиденциализма на Руси, развёрнутых летописцами в специфически русскую христианскую мораль.
Средние века считается провиденциализм — вера в божественный промысел. Провиденциализм на Руси нашёл своё выражение в особенностях христианской морали. Языческая эпоха послужила трамплином, с которого начало свой полёт нравственное сознание древнерусских людей. Их мировоззрение, их нормы и принципы жизни не были бессистемными. Христианская мораль смогла соединить в себе основы языческого миропонимания, изначально воспринятые русскими людьми, с их стремлением к бесконечному познанию неизведанного, к открытию для себя законов, по которым протекает жизнь всех людей. Оттого, быть может, и христианство на нашей земле носило особый, неповторимый отпечаток.Христианство на Руси, заимствованное от греков и, в то же время, не отмежёванное полностью от Запада, оказалось, в конечном счёте, не византийским и не римским, а русским. Это обрусение христианского вероучения и Церкви началось очень рано и шло в двух направлениях. Борьба за свою национальную церковную организацию велась в верхах русского общества; в ней принимали участие князья, окружающая их знать, высшее духовенство и отдельные церковные учреждения. Борьба за свою народную веру шла в широких массах людей, принимая здесь и форму активного выступления за языческую веру под руководством волхвов, и форму сохранения в своём быту старых верований и обычаев. Обе струи, в конечном счёте, приводили к одному результату. Христианство было своеобразно усвоено русскими, как и всё, что, так или иначе, попадало извне к русскому народу (3). Его творить свою собственную культуру и претворять взятое у других народов обнаруживается на примере судьбы христианской религии не менее ярко, чем в вопросе ославянивания варягов и многих других народов. Такова судьба и общих идей провиденциализма на Руси, развёрнутых летописцами в специфически русскую христианскую мораль.