Кузнец Вакула — молодой парубок, поэтому его речь проста, грубовата, эмоциональна. Его язык — это живой, разговорный язык украинского народа. В речи Вакулы много восклицательных предложений: "чудная девка!", "а как будет расписан!", "не сердись же на меня!" Она наполнена уменьшительно-ласкательной лексикой при общении с Оксаной, он не скупится на комплименты ("моё серденько", "чудная, ненаглядная", "моя красавица"), и ругательствами, когда он обращается к себе или другим людям: "стою как дурак", "дурень я!", "зачем таскаешься под дверями?", "убирайся к черту!", "убирайся вон!", "пошёл, пошёл!". Так же Гоголь иронично отмечает, что Вакула мог "иногда ввернуть модное слово", что он и сделал в разговоре с Пацюком, пожелав ему "добра всякого в довольствии, хлеба в пропорции!". Когда Кузнец волнуется (например, в гостях у Пацюка), речь его становится сбивчивой, запутанной, он произносит много ненужных слов.
Кузнец Вакула — молодой парубок, поэтому его речь проста, грубовата, эмоциональна. Его язык — это живой, разговорный язык украинского народа. В речи Вакулы много восклицательных предложений: "чудная девка!", "а как будет расписан!", "не сердись же на меня!" Она наполнена уменьшительно-ласкательной лексикой при общении с Оксаной, он не скупится на комплименты ("моё серденько", "чудная, ненаглядная", "моя красавица"), и ругательствами, когда он обращается к себе или другим людям: "стою как дурак", "дурень я!", "зачем таскаешься под дверями?", "убирайся к черту!", "убирайся вон!", "пошёл, пошёл!". Так же Гоголь иронично отмечает, что Вакула мог "иногда ввернуть модное слово", что он и сделал в разговоре с Пацюком, пожелав ему "добра всякого в довольствии, хлеба в пропорции!". Когда Кузнец волнуется (например, в гостях у Пацюка), речь его становится сбивчивой, запутанной, он произносит много ненужных слов.