Примеры авторских неологизмов​

многие слова в английском считались новыми поскольку их придумал Шекспир

а в русском

Карамзин: «благотворительность», «будущность», «влияние», «влюблённость», «вольнодумство», «впечатление», «достопримечательность», «занимательный», «ответственность», «первоклассный», «подозрительность», «промышленность», «трогательный», «утонченность», «человечный».

Ломоносов — множество современных научных и бытовых терминов: «квадрат», «диаметр», «атмосфера», «вещество», «равновесие», «удельный вес»…

Гоголь гордился ушедшим в народ «не вытанцовывается». А фамилии Держиморда и Плюшкин стала именами нарицательными, как и «маниловщина».

Его же «Записки сумасшедшего» — несуществующий месяц «мартобрь».

Подобными изобилует лесковский «Левша». Правда, тут пополам с эффектом Телепорно, так как новые слова обозначают почти то же, что и старые, но понятны простым читателям (например, «мелкоскоп»)

Достоевский ввёл в литературную речь слово «стушеваться». Основано на жаргоне чертёжников, где есть «растушевать» (от слова «тушь»). «Стушеваться» — это что-то вроде самодельного антонима к «растушевать», и означает этот антоним — «стать незаметным, слабо видным».

Когда автор правки учился в средних классах школы, кто-то из учеников «притащил» в обиход класса это словцо — и все восприняли его в духе «народной этимологии»: будто «стушеваться» — это съёжить собственную тушку так, что она станет занимать минимум места и сделается минимально заметна. Автор, т. е. Фёдор Михайлович, не подразумевал именно такую этимологию — но заложенному автором смыслу слова она не противится.

Ему же принадлежит уже успевший устареть до грани понятности глагол «лимонничать».

А ещё — «белые ночи». До этого их как только не называли — и «светлыми» (Радищев), и «ясными» (Карамзин), и «прозрачными» (Куприн), и даже «задумчивыми» (это Пушкин отметился), а тут раз — и прижилось.

Тургенев впервые использовал слово «перспективы» не в значении «прямые, широкие улицы».

Салтыков-Щедрин был горазд на окказионализмы, и многие из них оказались настолько удачными, что вошли в язык: «благоглупости», «головотяп», «злопыхательство», «мягкотелость», «пенкосниматель».

Чехов изобрёл слово «недотёпа».

Фёдор Сологуб придумал «недотыкомку». (Возможно, слово народное, но если и так, то очень малоизвестное — у Даля его нет.)

Поэты-футуристы:

«Лётчик» и «изнемождённый» Велимира Хлебникова. Последнее склеено из «изнеможение» и «измождённый».

Маяковский сыпал неологизмами и окказионализмами, что твоя электроперцемельница. «Новогодие», «свинцовоночие», «планов громадьё» и прочие, и прочие. «Громадьё» таки ушло в народ.