Определить проблему мне не раз доводилось бывать в покинутых деревнях. ох, какое это зрелище! к нему не притерпеться, не привыкнуть. я, во всяком разе, не смог. ведь некоторым селам, которые так поспешно, охотно, вроде бы с облегчением списывали со счета, - тыща лет! а может, и более. и самое печальное зрелище - это оставленная, заброшенная изба, человеческое прибежище. я заглянул в окно покинутой избы. в ней еще не побывали городские браконьеры, и три старенькие иконы тускло отсвечивали святыми ликами в переднем углу. крашеные полы в горнице, в середней и в кути были чисто вымыты, печь закрыта заслонкой, верх печи был задернут выцветшей ситцевой занавеской. на припечке опрокинуты чугунки, сковорода, в подпечье - ухваты, кочерга, сковородник, и прямо к припечью сложено беремя сухих дров, уже тронутых по белой бересте пылью. в этой местности дрова заготавливают весной, большей частью ольховые и березовые. за лето они высыхают до звона, и звонкие, чистые поленья радостно нести в дом, радостно горят они в печи. здесь жили хозяева! настоящие. покидая родной дом из-за жизненных ли обстоятельств, по зову ли детей или в силу все сметающей на пути урбанизации, они не теряли веры, что в их дом кто-то придет не браконьером и бродягой - жителем придет, и с крестьянской обстоятельностью приготовили для него все необходимое… затопи печь, путник или новопоселенец, согрей избу - и в ней живой дух поселится, и ночуй, живи в этом обихоженном доме. а через дорогу, уже затянутую ромашкой, травой муравой, одуванчиком и подорожником, изба распахнута настежь. ворота сорваны с петель, створки уронены, проросли в щелях травой, жерди упали, поленницы свалены, козлина опрокинута вниз "рогами", валяются обломок пилы, колун, мясорубка, и всякого железа, тряпья, хомутов, колес - ступить некуда. в самой избе кавардак невообразимый. на столе после еды все брошено, чашки, ложки, кружки заплесневели. меж ними птичий и мышиный помет, на полу иссохшая и погнившая картошка, воняет кадка с прокисшей капустой, по окнам горшки с умершими цветами. везде и всюду грязное перо, начатые и брошенные клубки ниток, поломанное ружье, пустые гильзы, подполье черным зевом испускает гнилой дух овощей, печка закопчена и , порванные тетради и книжки валяются по полу, и всюду бутылки, бутылки, из-под бормотухи и водки, большие и маленькие, битые и целые, - отсюда не выселялись, у порога и поклонившись покидаемому отеческому углу, здесь не было ни бога, ни памяти, отсюда отступали, драпали с пьяной ухарской удалью, и жительница этого дома небось плюнула с порога в захламленную избу с презрением: «хватит! поворочала! теперь в городе жить стану, как »

5434689    3   01.04.2019 11:50    10