Я стоял рядом с ефрейтором и награждал его Железным Крестом. Он хорошо проявил себя в этих сражениях за Кайзера и Германскую империю. Голубоглазый ефрейтор сиял от счастья, когда на его груди висела такая награда.
Я похлопал его по плечу и решил пойти в штаб, а этот голубоглазый остался стоять на поле рядом с другим ефрейтором. Это было на полях Первой Мировой войны.
Спустя года я встретил его вновь. Это был уже не приветливый мужчина, а достаточно серьезный политик. Я зашел в один бар и увидел его, а он узнал меня.
- Рад Вас видеть! Как ваша семья, герр Шмидт?
- Хорошо.
Я посмотрел ему в глаза. Все те же, чисто голубые-синие глаза манили. Не только его сила ораторства привлекала людей. И эти глаза ему.
Я стоял рядом с ефрейтором и награждал его Железным Крестом. Он хорошо проявил себя в этих сражениях за Кайзера и Германскую империю. Голубоглазый ефрейтор сиял от счастья, когда на его груди висела такая награда.
Я похлопал его по плечу и решил пойти в штаб, а этот голубоглазый остался стоять на поле рядом с другим ефрейтором. Это было на полях Первой Мировой войны.
Спустя года я встретил его вновь. Это был уже не приветливый мужчина, а достаточно серьезный политик. Я зашел в один бар и увидел его, а он узнал меня.
- Рад Вас видеть! Как ваша семья, герр Шмидт?
- Хорошо.
Я посмотрел ему в глаза. Все те же, чисто голубые-синие глаза манили. Не только его сила ораторства привлекала людей. И эти глаза ему.