Полуденный воздух, накаленный знойными лучами солнца, становился душен и тяжел. Вот и солнце спряталось. И лес, и дальние деревни, и трава — все облеклось в какой-то зловещий цвет. Туча надвигалась грозно. Все притихло, как будто ожидало чего-то небывалого. Куда девались эти птицы, которые так резво порхали и пели при солнышке? Деревья перестали покачиваться; они выпрямились и только изредка наклонялись верхушками, как будто предупреждая шепотом о близкой опасности. Вдруг от леса пронесся свежий ветерок, повеял прохладой по листьям, захлопнул мимоходом ворота в избе и, вскрутя пыль на улице, затих в кустах. Упали две-три крупные капли дождя, и вдруг блеснула молния. Грянул гром и, заглушая людской шум, величественно прокатился в воздухе.
Полуденный воздух, накаленный знойными лучами солнца, становился душен и тяжел. Вот и солнце спряталось. И лес, и дальние деревни, и трава — все облеклось в какой-то зловещий цвет. Туча надвигалась грозно. Все притихло, как будто ожидало чего-то небывалого. Куда девались эти птицы, которые так резво порхали и пели при солнышке? Деревья перестали покачиваться; они выпрямились и только изредка наклонялись верхушками, как будто предупреждая шепотом о близкой опасности. Вдруг от леса пронесся свежий ветерок, повеял прохладой по листьям, захлопнул мимоходом ворота в избе и, вскрутя пыль на улице, затих в кустах. Упали две-три крупные капли дождя, и вдруг блеснула молния. Грянул гром и, заглушая людской шум, величественно прокатился в воздухе.