Заря только начала разгораться над дачей, когда мы проснулись. Аккуратно, мы выбежали из дома и, на цыпочках, отправились к оврагу встречать рассвет. Нас не пугали ни роса, ни растущие колючие растения под ногами. Мы мирились со всеми этими "неудобствами". "Лишь бы не опоздать", - думали мы. А заря разгоралась всё сильнее, а мы всё бежали и бежали, не разбирая дороги. И вот - заветный овраг. Мы остановились, как вкопанные. Заря... Начали петь первые птицы, мы услышали крик петуха. - Лен, бабушка проснётся, и увидит, что наши постели расстелены, и что будет? - А ничего не будет, - тихо проговорила сестра. - Она знает, она всё знает и понимает. Так мы и стояли. А потом пошли. Пошли медленно: мимо чужих дач, запертых ворот. - А чего Светка с нами не пошла? - А чёрт её разберет, - выругалась Ленка. - Я звала её, а она отнекиваться начала, мол: "куда в такую рань в собираетесь? Глупые что ли?" Ну, я её уговаривать не стала. - Выскочка. - Ещё какая, - улыбнулась сестра и потрепала меня по голове. Этот рассвет надолго сохранился в моей памяти, как и другие прогулки с сестрой.
- Лен, бабушка проснётся, и увидит, что наши постели расстелены, и что будет?
- А ничего не будет, - тихо проговорила сестра. - Она знает, она всё знает и понимает.
Так мы и стояли. А потом пошли. Пошли медленно: мимо чужих дач, запертых ворот.
- А чего Светка с нами не пошла?
- А чёрт её разберет, - выругалась Ленка. - Я звала её, а она отнекиваться начала, мол: "куда в такую рань в собираетесь? Глупые что ли?" Ну, я её уговаривать не стала.
- Выскочка.
- Ещё какая, - улыбнулась сестра и потрепала меня по голове.
Этот рассвет надолго сохранился в моей памяти, как и другие прогулки с сестрой.