Печален я: со мною друга нет, (С кем долгую запил бы я разлуку), (Кому бы мог пожать от сердца руку И пожелать веселых много лет)
. (Куда бы нас ни бросила судьбина), (И счастие куда б ни повело), Всё те же мы: нам целый мир чужбина; Отечество нам Царское Село.
Ты видел деву на скале В одежде белой над волнами, (Когда, бушуя в бурной мгле, Играло море с берегами), (Когда луч молний озарял Ее всечасно блеском алым) (И ветер бился и летал С ее летучим покрывалом_?
И горе, горе племенам, (Где дремлет он неосторожно), (Где иль народу, иль царям Законом властвовать возможно)!
Когда волнуется желтеющая ниваИ свежий лес шумит при звуке ветерка, И прячется в саду малиновая слива Под тенью сладостной зеленого листка; Когда росой обрызганный душистой, Румяным вечером иль утра в час златой, Из-под куста мне ландыш серебристый Приветливо кивает головой; Когда студеный ключ играет по оврагу И, погружая мысль в какой-то смутный сон, Лепечет мне таинственную сагу Про мирный край, откуда мчится он, — Тогда смиряется души моей тревога, Тогда расходятся морщины на челе, — И счастье я могу постигнуть на земле, И в небесах я вижу бога...
(С кем долгую запил бы я разлуку),
(Кому бы мог пожать от сердца руку
И пожелать веселых много лет)
.
(Куда бы нас ни бросила судьбина),
(И счастие куда б ни повело),
Всё те же мы: нам целый мир чужбина;
Отечество нам Царское Село.
Ты видел деву на скале
В одежде белой над волнами,
(Когда, бушуя в бурной мгле,
Играло море с берегами),
(Когда луч молний озарял
Ее всечасно блеском алым)
(И ветер бился и летал
С ее летучим покрывалом_?
И горе, горе племенам,
(Где дремлет он неосторожно),
(Где иль народу, иль царям
Законом властвовать возможно)!
И прячется в саду малиновая слива
Под тенью сладостной зеленого листка;
Когда росой обрызганный душистой,
Румяным вечером иль утра в час златой,
Из-под куста мне ландыш серебристый
Приветливо кивает головой;
Когда студеный ключ играет по оврагу
И, погружая мысль в какой-то смутный сон,
Лепечет мне таинственную сагу
Про мирный край, откуда мчится он, —
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога...