Караульщик кончил свою работу, встряхнул свою рухлядь, полюбовался заплатою, приколол к рукаву иголку, сел на пушку верхом и запел во все горло меланхолическую старую песню... «Все ли здесь?» — спросил Дубровский. «Все, кроме дозорных», — отвечали ему. И разбойники заняли каждый определенное место. Дубровский велел запереть вороты — и сам пошел освидетельствовать пушечку. По другим известиям узнали, что Дубровский скрылся за границу. Знайте, что он рожден был для иного назначения, что душа его умела вас любить, что никогда...
«Все ли здесь?» — спросил Дубровский. «Все, кроме дозорных», — отвечали ему. И разбойники заняли каждый определенное место.
Дубровский велел запереть вороты — и сам пошел освидетельствовать пушечку.
По другим известиям узнали, что Дубровский скрылся за границу.
Знайте, что он рожден был для иного назначения, что душа его умела вас любить, что никогда...