«На другом конце греческого мира, в городе Кротоне, философ Пифагор говорил ученикам <…>: "Всё на свете создалось из числа. Единица – это точка, двойка – линия, тройка – плоскость, четвёрка – тело. Кроме того, двойка – число женское, тройка – число мужское, пятёрка – число супружества, восьмёрка – число дружбы, десятка – число мудрости и совершенства. Пирамида есть знак огня, куб – земли, восьмигранник – воздуха, двенадцатигранник – воды. Семь струн на лире, семь светил на небе, каждое из них звучит, как струна, и звуки их слагаются в музыку сфер"».
«Самое известное из открытий Пифагора – это, конечно, теорема о том, что в треугольнике квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов. Повод для этого открытия был самый прозаический. Нужно было решить задачу, с которой сталкивается любой землемер или строитель: как по данному квадрату построить квадрат, вдвое больший? Пифагор решил её: нужно провести через данный квадрат диагональ и построить на ней квадрат, и он будет вдвое больше данного. А потом, разглядывая свой чертёж, он достиг и более общей формулировки теоремы».
«Имя Платон значит "широкий": так прозвали его в юности за ширину плеч и продолжали звать в старости за широту ума <…>. Смолоду он писал стихи, но однажды, когда он нёс в театр только что сочинённую трагедию, он услышал разговор Сократа, швырнул свою трагедию в огонь и стал самым преданным учеником Сократа. А когда афинская народная власть казнила Сократа, он возненавидел эту народную власть на всю жизнь.
Сократ никогда ничего не писал: он только думал и разговаривал. Когда думаешь, то твоя мысль в движении, а чтобы записать, её надо остановить. Сократ не хотел останавливать свою мысль – за это он и погиб. А Платон положил всю свою жизнь именно на то, чтобы остановить мысль: пусть она изобразит нам самое прекрасное, самое настоящее, самое лучшее, мы это запишем, мы это устроим, и дальше пусть ничего не меняется: пусть начнётся вечность».
«Самому Платону этот умопостигаемый мир виделся настолько ясно, что он так и назвал этот Стол и эту Гору "образами" стола и горы – по-гречески "идеями". В них нет ничего лишнего, ничего случайного, что всегда бывает в земных предметах, всё прекрасно, выпукло и ярко: не стол, а сама Стольность, не гора, а сама Горность, а выше всех – Правда, Красота и Добро. "А я вот, Платон, стол и гору почему-то вижу, а Стольности и Горности, хоть убей, не вижу!" – перебивал его ругатель Диоген. "Это потому, что у тебя нет для этого глаз, – отвечал Платон. – Все твои столы и горы – лишь тени, падающие от идеи-Стола и идеи-Горы". Как это – тени? А вот как.

Представьте себе: идёт дорога, а вдоль дороги – длинная щель в земле, а под этой щелью – длинная подземная пещера, вроде тюрьмы для рабов. В пещере сидят люди в колодках – ни пошевелиться, ни оглянуться; за спиной у них светлая щель, перед глазами у них голая стена, и на эту стену падают их тени и тени тех, кто проходит по дороге. Узники видят мелькание теней, слышат эхо голосов, сопоставляют, догадываются, спорят. Но если кого-нибудь из них расковать, вывести на ослепляющий солнечный свет, показать ему настоящий мир, а потом спустить его обратно к его друзьям, – они ему не поверят. Вот таковы и философы, заглянувшие в мир идей, среди толпы, живущей в мире вещей. …

1. Система философских познаний в школе <……> основывалась на математике. Учение о пропорциях разрабатывалось вместе с принципами музыкальных созвучий. Так, <…> открыл, что высота звука зависит от длины струны.

Диоген

Платон

Пифагор

2. Для <…> восприятие музыки приобщает человека к миру идей, хотя занятия музыкой, как и другими искусствами, он считает недостойными. В идеальном государстве музыка воспитать правильного гражданина.
Пифагор

ПлатоН

Аристотель

3. <…> сформулировал принципы эстетики, которые оставались актуальными в течение многих веков. Его идея о звучании небесных светил является важной частью гармонии сфер и космогонии. В то же время музыка несёт гармонию и для внутреннего мира человека.

Пифагор

Сократ

Аристотель

XOPOSHISTIK    1   29.10.2021 23:13    1