Сократ до конца не был согласен с обвинением в свой адрес, считал его оскорбительным и готов был добиваться справедливости даже ценой жизни. Сократ не согласен был жить с таким обвинением. Ему ведь предлагали и штраф, но он его отверг, потом ему предлагали побег, он его тоже отверг. Еще мне кажется, что Сократ до конца не верил в свою смерть, думал, что он не умрет как большинство людей, а поэтому он смерти не боялся и даже радовался ей. Также свою смерть он обыграл перед учениками как философский эксперимент, целью которого было показать ценность жизни и осмысленной работы на протяжении жизни с одной стороны, и ничтожие смерти с другой.
Сократ должен был умереть от «государственного яда» — цикуты, растения с латинским названием Conium maculatum, т. е. болиголов пятнистый. Ядовитым в нем является алкалоид конин. Некоторые историки придерживаются мнения, что это не болиголов, а Cicuta Virosa, то есть вех ядовитый. В этом растении ядовитое вещество — это алкалоид цикутотоксин. В принципе, на то, как умер Сократ, это никак не повлияло.
Перед тем как приговор привели в действие, Сократ пробыл в тюрьме еще 30 дней. Многим покажется самым страшным именно ожидание, но Сократ переносил это стойко, считая, что нет ничего страшного в смерти.
Сократ до конца не был согласен с обвинением в свой адрес, считал его оскорбительным и готов был добиваться справедливости даже ценой жизни. Сократ не согласен был жить с таким обвинением. Ему ведь предлагали и штраф, но он его отверг, потом ему предлагали побег, он его тоже отверг. Еще мне кажется, что Сократ до конца не верил в свою смерть, думал, что он не умрет как большинство людей, а поэтому он смерти не боялся и даже радовался ей. Также свою смерть он обыграл перед учениками как философский эксперимент, целью которого было показать ценность жизни и осмысленной работы на протяжении жизни с одной стороны, и ничтожие смерти с другой.
Перед тем как приговор привели в действие, Сократ пробыл в тюрьме еще 30 дней. Многим покажется самым страшным именно ожидание, но Сократ переносил это стойко, считая, что нет ничего страшного в смерти.