Перевести oma loom on tore küll astrid lindgren on muidugi hiigla tore, kui mõni loom on päriselt sinu oma. ma oleksin endale ka koera tahtnud, aga ma pole seda saanud. meil, bullerbys, on üldse väga palju loomi - hobuseid, lehmi, vasikaid, põrsaid ja lambaid. peale selle on emal veel terve hulk kanu. neid kutsutakse bullerby kanafarmiks ja ema saadab mune laiali igale poole - neile inimestele, kes tahavad endale kanapoegi. üks meie hobustest on minu oma, tema nimi on ajax. aga ta ei ole niiviisi päris minu oma, nagu svipp on olle oma. küülikud on mul küll päris omad. nad elavad isa tehtud puuris ja ma pean neile iga päev viima rohtu ja võilillelehti. talveks panen küülikupuuri lauta. neil tuleb alati hulganisti poegi ja ma olen müünud palju väikesi küülikuid bossele ja ollele. bosse pidas ka üksvahe küülikuid, aga ta tüdines nendest nii, nagu ta tüdineb igast asjast peale oma linnumunade. meie aias kasvab üks vana puu, mida me kutsume “öökullipuuks”, sest seal otsas elavad öökullid. kord ronis bosse öökullipuu otsa ja tõi sealt ära ühe öökullimuna. pesas oli neid olnud tervelt neli tükki, nii et kolm jäi öökullidele veel järele. bosse puhus muna tühjaks ja pani ta kirjutuslaua sahtlisse oma teiste munade keskele. aga siis tuli talle pähe teha öökulliemaga natuke nalja, ta ronis uuesti pesa juurde ja pani sinna kanamuna asemele. imelik muidugi, et öökulliema ei märganud mingit vahet. aga nii see oli. ta haudus muna edasi ning ühel ilusal päeval olidki pesas kolm öökullipoega ja üks kanapoeg. küll öökulliema võis alles jahmunud olla, kui nägi, et üks tema poegadest on otsekui pisike kollane pallike! bosse lõi kartma, et äkki öökullimammale kanapoeg ei meeldi, sellepärast ta tõi selle pesast ära. “pealegi on see minu tibu,” ütles ta. ta sidus kanapojale punase lõnga jala külge, et teda ära tunda, ja laskis ta siis ema tibude hulka. ta hakkas hüüdma oma tibu albertiks, aga kui albert natuke suuremaks kasvas, ei tulnud temast hoopiski kukekest, vaid hoopis kana. siis ristis bosse ta ümber albertinaks. nüüd on albertina juba suur kana, ja kui bosse muna sööb, ütleb ta: “küllap selle munes mulle albertina.” albertina kipub lendama ja tiibu plagistama rohkem kui ükski teine kana. bosse ütleb, see tulevat sellest, et ta sündinud öökullipesas. ükskord arvas lasse, et tal peaksid ka mõned omad loomad olema. sellepärast seadis ta sealauta üles kolm rotilõksu ja püüdis kinni kuusteist suurt rotti, mis ta suurde tünni kinni pani. siis maalis ta suure sildi ja pani selle tünni külge. sildil seisis: “bullerby rotifarm”. kuid öösel põgenesid rotid tünnist, nii et rotifarmiga läks kehvasti. “pealegi, milleks sulle rotid? ” küsis britta. “rotid ju ei mune.” “aga rotifarm oleks siiski vahva, kas sa sellest aru ei saa? ” kostis lasse, kes oli ikka veel elukate põgenemise üle pahane.

Есть, конечно, гигантское хорошо, если животное на самом деле твое. Я хотел бы также предположить, что собака хочет, но я не получил его. Мы, Bullerbyn, есть много животных - лошадей, коров, телят, свиней и овец. Кроме того, он по-прежнему целую кучу больше цыплят. Они называются Bullerby kanafarmiks и мать отправляет яйца, разбросанные везде - для тех людей, которые хотят ваши куриные сыновей. Один из наших лошадей мои, его зовут Аякс. Но это не так довольно самостоятельно, а Svipp Олле самостоятельно. Кролики, хотя у меня есть довольно них. Они живут в клетке, и я был отцом их каждый день, и последний võilillelehti травы. Положите в сарае для зимнего küülikupuuri. Они всегда должны быть много сыновей, и я продал много маленьких кроликов Bossele и пива. Боссе также провел üksvahe кроликов, однако, он устал от них, как она скучает любой вещи, кроме вашего птичьих яиц. Наш сад растет старое дерево, которое мы называем "öökullipuuks", потому что живем в конце сов. После того, как поднялся Боссе öökullipuu убегает оттуда и привез один öökullimuna. Гнездо там было так много, как четыре части, так что трое прежнему полуночников. Боссе взорвали пустой яйцо и положить его в ящик своего стола для других яиц в середине. Но тогда пришла в голову öökulliemaga шутка, он поднялся обратно в гнездо курицы и положил яйцо замену. Странно, конечно, что öökulliema не заметите никакой разницы. Но это было так. Он вылупился больше яиц, и в один прекрасный день гнездо было три öökullipoega и один куриный. Однако öökulliema может быть принято только врасплох, когда он увидел, что один из его сыновей, как маленький желтый pallike! Боссе боялся, что, может быть, öökullimammale не нравится курица, вот почему он принес его из гнезда."Кроме того, это моя цыпленок", сказал он.Он привязал красной нитью сыну куриные ноги, чтобы признать его, и он сделал это среди мама птенцов. Она начала плакать ваш цыпленок Альбертина, но когда Альберт немного выросли больше, не пришел к нему, а не из лисичек оболочки, но вместо курицы. Затем он вновь креститься Боссе Albertinaks. Теперь Альбертина уже большой цыпленок, яйца, и когда Боссе ест, она говорит:"Я полагаю, что я положил в Альбертина."Альбертина, как правило, летают и крылья гремят больше, чем любой другой цыпленок. Боссе говорит, он приходит к тому, что он родился öökullipesas.После того, как Лассе думал, что он должен иметь некоторые из своих собственных животных. Вот почему он создал свинья сарай три мышеловки и поймал большой крысы было шестнадцать лет, он положил палку в большой бочке. Затем он нарисовал тег и положил его на стволе. Знак чтения ", Bullerby Крыса Ферма". Но ночью крысы бежали из бочки, так rotifarmiga шли плохо."Кроме того, что вы крыс?" Сказал Бритта. "Крысы, в конце концов, не яйца.""Но крыса фермы все равно будет весело, если вы не понимаете?" Сказал Лассе, который был еще более досадно существа избежать.