На железнодорожном вокзале случайно встретились два старых приятеля: толстый Михаил и тонкий Порфирий. В детстве они вместе учились в гимназии, но потом не виделись много лет. Толстый и тонкий троекратно облобызались и устремили друг на друга глаза, полные слез.
– Милый мой! – восклицал тонкий. – Вот сюрприз! Ну, что же ты? Богат? Женат? Я уже женат, как видишь…
Он представил другу свою жену, лютеранку Луизу, и сына Нафанаила, гимназиста. Толстый радушно приветствовал всё семейство и стал расспрашивать, где служит его товарищ.
Оказалось, что тот поднялся в чинах невысоко. Жалование тонкий Порфирий получал плохое, но прирабатывал продажей самодельных портсигаров.
– Ну а ты как? Небось уж статский советник? – во он толстого.
– Нет, милый мой, поднимай повыше, – сказал толстый. – Я уже до тайного дослужился… Две звезды имею.
Тонкий вдруг побледнел, окаменел, а потом расплылся в угодливой улыбке. Его сын Нафанаил вытянулся во фрунт и застегнул все пуговки своего мундира…
– Очень приятно-с, ваше превосходительство! – – захихикал тонкий, съеживаясь. – Милостивое внимание вашего превосходительства… вроде живительной влаги…
– Ну, полно толстый. – Мы с тобой друзья детства, к чему это чинопочитание!
Но посмотрев на тонкого, он увидел на его лице благоговения, сладости и почтительной кислоты, что почувствовал тошноту и распрощался.
Тонкий поклонился всем туловищем, захихикав, как китаец, а Нафанаил шаркнул ногой и уронил фуражку.
– Милый мой! – восклицал тонкий. – Вот сюрприз! Ну, что же ты? Богат? Женат? Я уже женат, как видишь…
Он представил другу свою жену, лютеранку Луизу, и сына Нафанаила, гимназиста. Толстый радушно приветствовал всё семейство и стал расспрашивать, где служит его товарищ.
Оказалось, что тот поднялся в чинах невысоко. Жалование тонкий Порфирий получал плохое, но прирабатывал продажей самодельных портсигаров.
– Ну а ты как? Небось уж статский советник? – во он толстого.
– Нет, милый мой, поднимай повыше, – сказал толстый. – Я уже до тайного дослужился… Две звезды имею.
Тонкий вдруг побледнел, окаменел, а потом расплылся в угодливой улыбке. Его сын Нафанаил вытянулся во фрунт и застегнул все пуговки своего мундира…
– Очень приятно-с, ваше превосходительство! – – захихикал тонкий, съеживаясь. – Милостивое внимание вашего превосходительства… вроде живительной влаги…
– Ну, полно толстый. – Мы с тобой друзья детства, к чему это чинопочитание!
Но посмотрев на тонкого, он увидел на его лице благоговения, сладости и почтительной кислоты, что почувствовал тошноту и распрощался.
Тонкий поклонился всем туловищем, захихикав, как китаец, а Нафанаил шаркнул ногой и уронил фуражку.
Вроде как кратко)