Гринёв не симпатизировал Пугачёву, а уважал его за самоотверженность, смелость и, в какой-то мере, даже за жёсткость (не жестокость!)
Гринёв не симпатизировал Пугачёву, а уважал его за самоотверженность, смелость и, в какой-то мере, даже за жёсткость (не жестокость!)