Образы чиновников города NN (поэма "Мертвые души")!

В «Мёртвых душах» нет отдельно прописанных образов государственных служащих, но тем не менее быт и характеры показаны очень точно. Образы чиновников города Н появляются с первых страниц произведения. Чичиков, решивший нанести визит каждому из сильных мира сего, постепенно знакомит читателя с губернатором, вице-губернатором, прокурором, председателем палаты, полицмейстером, почтмейстером и многими другими. Чичиков льстил всем, вследствие чего сумев расположить к себе каждого важного человека, и всё это показано как само собой разумеющееся. В чиновничьем мире царила пышность, граничащая с пошлостью, неуместный пафос и фарс. Так, дом губернатора во время обычного обеда был освещён будто для бала, убранство слепило глаза, а дамы были одеты в свои лучшие платья.

Чиновники в уездном городе были двух типов: первые были тонкими и всюду увивались за дамами, стараясь очаровать их плохим французским и сальными комплиментами. Чиновники второго типа, по словам автора, напоминали самого Чичикова: не толстые и не тонкие, с круглыми рябыми лицами и зализанными волосами, они косились по сторонам, стараясь найти для себя интересное или выгодное дело. При этом каждый пытался друг другу напакостить, сделать какую-то подлость, обычно это происходило из-за дам, но стреляться по таким пустякам никто не собирался. Но на обедах они делали вид, будто ничего не происходит, обсуждали «Московские вести», собак, Карамзина, вкусные блюда и сплетничали о чиновниках других ведомств.

При характеристике прокурора Гоголь соединяет высокое и низкое: «был ни толст, ни тонок собой, имел на шее Анну, и поговаривали даже, что был представлен к звезде; впрочем, был большой добряк и даже сам вышивал иногда по тюлю… » Заметьте, здесь ничего не сказано о том, за что этот человек получил награду — орден Святой Анны выдаётся «любящим правду, благочестие и верность», а также присуждается за военные заслуги. Но ведь ни о каких боях или особых эпизодах, где упоминалось бы о благочестии и верности, не упоминается вовсе. Главным становится то, что прокурор занимается рукоделием, а не своими должностными обязанностями. Собакевич о прокуроре отзывается нелестно: прокурор, дескать, человек праздный, поэтому сидит дома, а работает за него стряпчий, известный хапуга. Тут и говорить не о чем — какой порядок может быть, если человек, совершенно не разбирающийся в во пытается его решить, пока уполномоченное лицо вышивает по тюлю.

Похожий приём использован при описании почтмейстера, серьёзного и молчаливого человека, низенького, но остряка и философа. Только в этом случае различные качественные характеристики объединены в один ряд: «низенький», «но философ». То есть здесь рост становится аллегорией на умственные этого человека.

Реакция на переживания и реформы тоже показана весьма иронично: от новых назначений и количества бумаг государственные служащие худеют («И председатель похудел, и инспектор врачебной управы похудел, и прокурор похудел, и какой-то Семен Иванович… и тот похудел»), но были и те, кто мужественно держал себя в прежней форме. А совещания, по словам Гоголя, удавались только тогда, когда можно покутить или пообедать, но в этом, конечно же, не чиновники виноваты, а менталитет народа.

Гоголь в «Мёртвых душах» чиновников изображает только за обедами, игрой в вист или другие карточные игры. Только один раз читатель видит чиновников на рабочем месте, когда Чичиков приехал оформлять купчую на крестьян. В ведомстве Павлу Ивановичу недвусмысленно намекают, что дела без взятки делаться не будут, а уж о скором решении во без определённой суммы и говорить нечего. Это подтверждает и полицмейстер, которому «стоит только мигнуть, проходя мимо рыбного ряда или погреба», и у него появляются балыки и хорошие вина. Ни одна не рассматривается без взятки.