Композиция поэмы « у самого моря» Ахматовой

Бухты изрезали низкий берег,

Все паруса убежали в море,

А я сушила соленую косу

За версту от земли на плоском камне.

Ко мне приплывала зеленая рыба,

Ко мне прилетала белая чайка,

А я была дерзкой, злой и веселой

И вовсе не знала, что это - счастье.

В песок зарывала желтое платье,

Чтоб ветер не сдул, не унес бродяга,

И уплывала далеко в море,

На темных, теплых волнах лежала.

Когда возвращалась, маяк с востока

Уже сиял переменным светом,

И мне монах у ворот Херсонеса

Говорил: "Что ты бродишь ночью?"

Знали соседи - я чую воду,

И если рыли новый колодец,

Звали меня, чтоб нашла я место

И люди напрасно не трудились.

Я собирала французские пули,

Как собирают грибы и чернику,

И приносила домой в подоле

Осколки ржавые бомб тяжелых.

И говорила сестре сердито:

"Когда я стану царицей,

Выстрою шесть броненосцев

И шесть канонерских лодок,

Чтобы бухты мои охраняли

До самого Фиолента"...

А вечером перед кроватью

Молилась темной иконке,

Чтоб град не побил черешен,

Чтоб крупная рыба ловилась

И чтобы хитрый бродяга

Не заметил желтого платья.

Я с рыбаками дружбу водила.

Под опрокинутой лодкой часто

Во время ливня с ними сидела,

Про море слушала, запоминала,

Каждому слову тайно веря.

И очень ко мне рыбаки привыкли.

Если меня на пристани нету,

Старший за мною слал девчонку,

И та кричала: "Наши вернулись!

Нынче мы камбалу жарить будем".

Сероглаз был высокий мальчик,

На полгода меня моложе.

Он принес мне белые розы,

Мускатные белые розы,

И с меня кротко: "Можно

С тобой посидеть на камнях?"

Я смеялась: "На что мне розы?

Только колются больно!" - "Что же, •

Он ответил, - тогда мне делать,

Если так я в тебя влюбился".

И мне стало обидно: "Глупый! -

Я с что ты - царевич?"

Это был сероглазый мальчик,

На полгода меня моложе.

"Я хочу на тебе жениться, -

Он сказал, - скоро стану взрослым

И поеду с тобой на север..."

Заплакал высокий мальчик,

Оттого что я не хотела

Ни роз, ни ехать на север.

Плохо я его утешала:

"Подумай, я буду царицей,

На что мне такого мужа?"

"Ну, тогда я стану монахом, -

Он сказал, - у вас в Херсонесе".

"Нет, не надо лучше: монахи

Только делают, что умирают.

Как придешь - одного хоронят,

А другие, знаешь, не плачут".

Ушел не мальчик,

Унес мускатные розы,

И я его отпустила,

Не сказала: "Побудь со мною".

А тайная боль разлуки

Застонала белою чайкой

Над серой полынной степью,

Над пустынной, мертвой Корсунью.