все же любимой темой Заболоцкого остается природа, ее спокойная величавость и мудрая красота.
Я увидел во сне можжевеловый куст, Я услышал вдали металлический хруст. Аметистовых ягод услышал я звон, И во сне, в тишине, мне понравился он. В золотых небесах за окошком моим Облака проплывают одно за другим, Облетевший мой садик безжизнен и пуст... Да простит тебя Бог, можжевеловый куст!
Существует миф о том, что все обэриуты превращали свою жизнь в какое-то беспрерывное шутовское представление. Заболоцкий же сторонился любой демонстративности, любых выходок. Он производил впечатление человека солидного и степенного. В молодости походил на красноармейца, в зрелые годы – на провинциального бухгалтера. Вместе с тем и Олейников, и Хармс, и Введенский, и близкий к группе Шварц любили розыгрыши, могли с важным видом произнести в обществе нарочитую бессмыслицу.
все же любимой темой Заболоцкого остается природа, ее спокойная величавость и мудрая красота.
Я увидел во сне можжевеловый куст,
Я услышал вдали металлический хруст.
Аметистовых ягод услышал я звон,
И во сне, в тишине, мне понравился он.
В золотых небесах за окошком моим
Облака проплывают одно за другим,
Облетевший мой садик безжизнен и пуст...
Да простит тебя Бог, можжевеловый куст!
Существует миф о том, что все обэриуты превращали свою жизнь в какое-то беспрерывное шутовское представление. Заболоцкий же сторонился любой демонстративности, любых выходок. Он производил впечатление человека солидного и степенного. В молодости походил на красноармейца, в зрелые годы – на провинциального бухгалтера. Вместе с тем и Олейников, и Хармс, и Введенский, и близкий к группе Шварц любили розыгрыши, могли с важным видом произнести в обществе нарочитую бессмыслицу.