Счем связано возникновение угрозы территории на дальнем востоке? какие сражения побудили японское правительство не нападать не на , а на сша

Продемонстрированная готовность сразиться с Советским Союзом имела и немаловажное дипломатическое значение, ибо именно в это время Япония вела переговоры с Великобританией о разделе Китая. Хасанские события были использованы японцами на этих переговорах с целью побудить британское правительство не создавать для Токио затруднений на китайском фронте в ожидании большой войны с СССР. 20 августа 1938 г. посол Великобритании в Токио Роберт Крейги телеграфировал в Лондон, что японский премьер-министр Коноэ Фумимаро выразил готовность сотрудничать с Великобританией в оккупированных районах Китая. 1 сентября английское правительство дало свое согласие на такое сотрудничество.
Осенью 1938 г. японское правительство активизировало дипломатические переговоры с Великобританией, добиваясь от нее признания захватов Японии в Китае. К этому ее подтолкнуло подписание 30 сентября 1938 г. правительствами Великобритании и Франции мюнхенского соглашения с гитлеровской Германией и фашистской Италией, результатом которого явилось расчленение Чехословакии. Совершенное в Мюнхене предательство убеждало японское правительство, что Лондон может пойти на подобное соглашение и на Дальнем Востоке.
24 сентября Китай вновь обратился в Лигу Наций за в борьбе против японской агрессии. Однако его поддержал только Советский Союз, который продолжал настаивать на коллективных действиях для прекращения военных действий Японии в Китае. Великобритания же, вступив на путь умиротворения, искала возможности для сговора с Японией. 27 сентября посол Крейги писал в Лондон: «Мы уже давно нащупываем базу для сотрудничества между английскими и японскими властями в Китае по защите английских интересов, и мы были бы готовы сделать все, что в наших силах, для укрепления сотрудничества в этой области».
В декабре 1939 г. правительство США попыталось получить от МИД Японии официальное подтверждение того, что пакт о ненападении не входит в японскую программу переговоров с СССР. В Токио учитывали беспокойство правительств западных государств, которое те испытывали, наблюдая за признаками нормализации японо-советских отношений. Хотя японское руководство было заинтересовано в политике шантажа крупных держав мира перспективой японо-советского сближения, оно в то же время стремилось поддерживать их надежды на очередное столкновение Японии с СССР. Советско-финляндский конфликт предоставил возможность подтвердить эти надежды. Отнюдь не случайно в январе 1940 г. японский министр иностранных дел Арита Хатиро вновь стал выступать с воинственными призывами к «борьбе с Коминтерном».
Советское правительство отчетливо сознавало, что в Японии сохраняют влияние силы, враждебно настроенные против СССР. Справившись с растерянностью, вызванной заключением германо-советского пакта о ненападении, японские лидеры продолжали уповать на союз с агрессивными государствами Европы. Министр иностранных дел Арита подчеркивал: «Антикоминтерновский блок не распался, сохранив в себе такие силы, как Япония, Италия, Маньчжурия и Испания… Да и сама Германия не отказалась от этого союза». Правильно оценив подлинные цели Германии при заключении пакта с СССР, Арита, со своей стороны, не спешил связывать Токио каким то ни было обязательствами в отношении Советского Союза. 16 января 1940 г. он заявил: «Полное урегулирование пограничных проблем будет равнозначно пакту о ненападении. Заключение же такого пакта — дело отдаленного будущего и не очень полезное». Было ясно, что японский генералитет не смирится с поражением и будет искать возможности для реванша. Поэтому с трибуны сессии Верховного Совета СССР (март-апрель 1940 г.) прозвучало предупреждение: «В Японии должны, наконец, понять, что Советский Союз ни в коем случае не допустит нарушения его интересов. Только при таком понимании советско-японских отношений они могут развиваться удовлетворительно».