Основные цели и требования либералов

В России как философская и политическая доктрина либерализм начал оформляться во время правления Петра I, когда он развернул Россию к Западу. В этой ситуации элита была вынуждена овладевать достижениями Европы. Через несколько лет после кончины Петра Великого влиятельная часть высшего слоя общества могла цитировать Бодена, Гоббса, Гроция и, конечно, Локка, переводя с европейских языков (это случилось во время кризиса власти 1730 г.). А несколько трудов юриста, представителя школы естественного права Пуфендорфа, которого отличал Петр, были переведены под его личным наблюдением и решением высшей власти изданы в России, например «О должности человека и гражданина», СПб., 1724 г.[3]

Однако, явления в политической жизни государства, составляющие конкуренцию самодержавию, появились вместе с последним. Отдельные люди и партии сопротивлялись стремлению власти к абсолютной и неограниченной монархии. Все серьёзные кризисы в государстве осложнялись конфликтом между абсолютистами и их противниками как в сфере идей, так и в сфере реальной (в том числе политической) жизни.[4]

Так, первый кризис случился на излёте великого княжения основателя Московского царства Ивана III, который стремился изъять у Православной Церкви её земли, составлявшие тогда треть всех пахотных угодий в этом новом государстве. Наличие частной собственности (а собственность на землю тогда была наиважнейшей) является необходимым условием свободы в государстве[5]. Внутри же Церкви против существования монастырских землевладений выступали сторонники Нила Сорского. Им противостояли соратники Иосифа Волоцкого также известные как «иосифляне». Это получило известность в истории как спор о церковном землевладении. Люди из партии Нила Сорского, в том числе Максим Грек, бывали за границей и владели иностранными языками. Максим Грек и вовсе был греком и византийским гражданином причем аристократического происхождения и в своё время тесно общался с видными гуманистами Флоренции. Оппоненты сторонников идей Нила Сорского — иосифляне, — включая их главу, не имели такого знания и не стремились к нему.[6] Споры велись не только о том, быть ли землям в собственности монастырей, но и о концепции самых начал и пределов христианской жизни и христианского делания. Вместе с этим на виду были носители протореформаторских идей, например те, кто призывал к отмене церковной иерархии и монастырей, отказу от почитания святых и икон.