Какие благородные черты лица, сколько благородства, простоты, спокойной уверенности в этом человеке. Конечно, он непременно читал и был восхищен романом Сервантеса, наслаждался иронией и острой сатирой в произведениях Эразма Роттердамского, цитировал стихи Данте и Петрарки, любовался знаменитыми картинами.
Ему должны быть известны выдающиеся ученые этой эпохи, но он еще не знает, что живет в великую эпоху. Но отблеск ее есть в его облике.Для нас, живущих так далеко от тех лет, столько гениального, любопытного, выдающегося не дала, наверное, ни одна эпоха.
Какие благородные черты лица, сколько благородства, простоты, спокойной уверенности в этом человеке. Конечно, он непременно читал и был восхищен романом Сервантеса, наслаждался иронией и острой сатирой в произведениях Эразма Роттердамского, цитировал стихи Данте и Петрарки, любовался знаменитыми картинами.
Ему должны быть известны выдающиеся ученые этой эпохи, но он еще не знает, что живет в великую эпоху. Но отблеск ее есть в его облике.Для нас, живущих так далеко от тех лет, столько гениального, любопытного, выдающегося не дала, наверное, ни одна эпоха.
Я люблю эту эпоху.
Объяснение: