Быть песчинкой на морском дне – довольно-таки тяжело: постоянно давит вода, огромная толща воды. Кроме того, давят свои же сёстры песчинки, что сверху. И были б они ровные, гладкие..., а то ведь попадётся какая-нибудь угловатая... Но больше чем тяжесть, песчинку на дне морском, изводит неподвижность. Очень трудно, всё время лежать на одном боку, на одном месте. Но и это не главное... Главное – это скука: ничего не происходит! Во всяком случае, там, где лежала песчинка, о которой эта история. Иногда, очень-очень редко, оседали новые песчинки и тогда песчинка, как и все её сёстры, забывали про свои горести. Они начинали выспрашивать у новеньких: откуда они, что видели. Как правило вновь прибывшие рассказывали охотно. Так песчинки узнавали про огромный подводный мир. Про то, что где-то есть скалы и именно от них отделялись новые песчинки, а на этих скалах и возле них есть водоросли и яркие кораллы, меж которыми снуют такие же яркие рыбки и огромное множество всякой живности. И ещё там светло! И ещё – там вода теплее и не так давит, и плюс ко всему, вода там – движется! Вот этого песчинка представить никак не могла. Самой ей казалось, что она находилась в этой неподвижности всегда. И нет никакого движения, и., все, что рассказывают новенькие – выдумка, или сон. Тем более, что как бы долго новенькие не оседали, как бы долго ни рассказывали свои истории, всё равно, всё заканчивалось, замолкало и вновь – продолжался бесконечный покой.
Но больше чем тяжесть, песчинку на дне морском, изводит неподвижность. Очень трудно, всё время лежать на одном боку, на одном месте. Но и это не главное... Главное – это скука: ничего не происходит! Во всяком случае, там, где лежала песчинка, о которой эта история.
Иногда, очень-очень редко, оседали новые песчинки и тогда песчинка, как и все её сёстры, забывали про свои горести. Они начинали выспрашивать у новеньких: откуда они, что видели. Как правило вновь прибывшие рассказывали охотно. Так песчинки узнавали про огромный подводный мир. Про то, что где-то есть скалы и именно от них отделялись новые песчинки, а на этих скалах и возле них есть водоросли и яркие кораллы, меж которыми снуют такие же яркие рыбки и огромное множество всякой живности. И ещё там светло! И ещё – там вода теплее и не так давит, и плюс ко всему, вода там – движется! Вот этого песчинка представить никак не могла. Самой ей казалось, что она находилась в этой неподвижности всегда. И нет никакого движения, и., все, что рассказывают новенькие – выдумка, или сон. Тем более, что как бы долго новенькие не оседали, как бы долго ни рассказывали свои истории, всё равно, всё заканчивалось, замолкало и вновь – продолжался бесконечный покой.